Вполне естественно что когда представленный ими мир перестал майнить ее послы получили отставку

Майнинг Ethereum теряет целесообразность — сразу несколько криптовалют обогнали Эфир по доходности

Переход сети Эфира на алгоритм консенсуса Proof of Stake и окончательный отказ от майнинга должен состоятся уже в конце 2021 — начале 2022 года. Ethereum 2.0 должен сделать платформу более привлекательной, масштабируемой и безопасной, а также оставить не у дел всех GPU-майнеров, которые все годы существования криптовалюты занимались валидацией транзакций внутри сети.

реклама

Больше других этого события ждут ПК-геймеры, ведь по их мнению конец добычи Ethereum мгновенно повлечёт за собой окончание дефицита и снижение цен графических адаптеров. Вот только в реальности Эфир 2.0 не решит проблем с глобальной нехваткой полупроводниковых изделий и пострадавшей от последствий пандемии логистикой, да и перекупщики скорее всего тоже не станут сворачивать свою деятельность.

А главная причина, по которой не стоит возлагать слишком больших надежд на ETH 2.0, это существование в мире множества других криптовалют на базе Proof of Work, которые при определённом стечении обстоятельств вполне способны занять место творения Виталика Бутерина. Есть всего один сценарий, при котором майнинг полностью перестанет интересовать шахтёров: полный обвал рынка и наступление новой криптозимы.

реклама

А при другом раскладе многие майнеры будут готовы продолжать добычу даже с серьёзно упавшей доходностью (что они уже делали после обвала в 2018 году) и просто переключатся на другие монеты. Но наиболее грустным для геймеров является тот факт, что уже сейчас некоторые популярные альткоины начинают вполне успешно конкурировать с Эфиром по доходности, предоставляя майнерам альтернативные варианты применения своего оборудования.

Прямо сейчас на множестве актуальных видеокарт Nvidia последних трёх поколений добывать Эфир попросту экономически нецелесообразно, ведь майнинг его аналогов может принести больше денег. Если мы обратимся к данным сайта whattomine.com, то обнаружим следующую картину: сразу несколько перспективных альткоинов сместили Ethereum с первой строчки по доходности. К примеру, флагман
поколения видеокарт Pascal GTX 1080 Ti способен получать больше прибыли в майнинге сразу с 9 разных монет, среди которых есть вполне надёжные Firo и Ergo. Другие представители линейки также показывают более привлекательные результаты именно на альткоинах.

GTX 1080Ti

GTX 1080

GTX 1070Ti

GTX 1070

Конкурирующее поколение видеокарт от АMD в лице Vega 56/64 и Radeon VII уже несколько недель подряд даёт на 50% больше прибыли на монете Ergo (алгоритм Autolykos). Например, Vega 56 на ней добывает более 4,5$ в день против 2,7$ на Ethereum.

Vega 56

Vega 64

Radeon VII

Более свежие графические адаптеры поколения Turing тоже дают больше прибыли в добыче Firo, Swap, Ravencoin, MWC-CT31 и других.

RTX 2080Ti

RTX 2080

RTX 2070

RTX 2060

реклама

Наконец, даже самые свежие Turing по большей части отдают предпочтение Ergo, а на многострадальной RTX 3060 с криптоограничителем помимо всего прочего можно помайнить и Ravencoin. Приоритетной добыча Эфира остаётся только для флагманских карт RTX 3080 и RTX 3090 и GPU от AMD поколений Polaris и RDNA1/RDNA2, которые очень плохо показывают себя на почти любых алгоритмах кроме Ethash.

RTX 3070 RTX 3060Ti RTX 3060

Конечно, стоит отметить, что многие из перечисленных криптовалют могут значительно потерять в доходности в случае массового прихода в их сети новых майнеров и колебания курса. Но стоит также держать в уме и грядущее обновление Ethereum London, которое зафиксирует награду за блок на уровне 2 монет.

Подводя итоги можно сказать, что даже сейчас уже можно найти альтернативу Эфиру для GPU-майнинга, что делает его грядущий переход на PoS не таким уж и страшным событием для шахтёров, а рядовым геймерам остаётся лишь надеяться на увеличение объёмов производства графических чипов и окончание текущего бычьего цикла на рынке цифровых валют.

Источник

Вполне Естественно Что Когда Представлены и Мир Перестал Майнить ее

Второй и третий вариант предполагают массовый уход майнеров из сети определенной криптовалюты (в третьем случае они уйдут вообще, но для конкретной сети результат будет одинаковым). Вероятность этого не самая низкая.

В один прекрасный момент, когда количество монет приблизится к заданному максимуму, за рассчитанный хеш просто перестанет выдаваться награда. Но сами хеши по-прежнему должны рассчитываться, иначе транзакции не будут подтверждаться и пользователи, соответственно, не смогут использовать криптовалюту — переводить ее и ею расплачиваться.

Конец майнинга: может ли наступить и каковы последствия для рынка

Майнинг это математические вычисления с помощью компьютера, итогом которых становится нахождение правильного решения хеша.

Конец майнинга: что решат майнеры?

Но майнеры-гиганты или другие игроки, в руках которых будет сконцентрирована большая часть криптовалюты, смогут влиять на курс только временно — возможно, долговременно, но рано или поздно их влияние прекратится, потому что пользователи увидят действительное положение дел и уйдут. Конец майнинга: завершение эмиссии и последствия для рынка

Конец майнинга: как не позволить майнерам уйти?

Иными словами, пока будут запросы на транзакции, необходимость в майнинге и майнерах не отпадет без них сеть неработоспособна. Конец майнинга: завершение эмиссии и что делать инвестору?

Отчасти с этой целью пользователями сети может быть принято решение о дополнительной эмиссии.

Что будет, если все майнеры вдруг перестанут майнить Биткоин

«Мы – геймеры насквозь. Мы зациклены на новых игровых возможностях, новых архитектурах, новых технологиях и видеоиграх. Мы создали графические процессоры GeForce для геймеров, и геймеры требуют большего», – говорится в заявлении Nvidia.

Nvidia на уровне кода запретила добывать криптовалюты на игровых видеокартах

Мы геймеры насквозь.

Цены и доступность

Карта CMP HX 30НХ открывает новую серию – она поставляется 6 ГБ видеопамяти и питается от одного 8-пинового разъема, а в майнинге она способна обеспечить хешрейт на уровне 26 Мхеш/с, потребляя при этом 125 Вт. Более производительный ускоритель CMP 40HX рассчитан на 36 Мхеш/с, имеет при себе 8 ГБ памяти, один восьмиконтактный разъем питания и энергопотребление на уровне 185 Вт. Майнеров без видеокарт не оставят

Теперь же GTX 1050 Ti стоит в России даже дороже, чем на старте продаж.

Модель CMP 50HX располагает хешрейтом в пределах 45 Мхеш/с. Здесь Nvidia расщедрилась сразу на 10 ГБ видеопамяти, но эта карта потребляет 250 Вт, и к ней нужно подключать уже два кабеля питания с 8-контактными коннекторами.

Как продолжить майнить Эфириум на видеокартах с 4 ГБ после остановки добычи из-за DAG-файла

Когда закончится майнинг Биткоинов

При наличии выгоды от добычи хэшей майнеры продолжат работу, и тогда работоспособность Bitcoin сохранится в полном объеме. Будет доступно проведение транзакций и выполнение других действий в криптовалютной сети.

Своей деятельностью манеры не только зарабатывают деньги — они поддерживают работоспособность сети, а именно создают очередные блоки цепи, добавляют в них новые транзакции и проверяют операции на валидность (подлинность). Получается, что майнинг обеспечивает функционирование цепи blockchain, и без майнеров существование Биткоина было бы невозможным.

Источник

ЧИТАТЬ КНИГУ ОНЛАЙН: Воспоминания (1859-1917) (Том 2)

НАСТРОЙКИ.

СОДЕРЖАНИЕ.

СОДЕРЖАНИЕ

Милюков Павел Николаевич

Воспоминания (1859-1917) (Том 2)

1. ФИЗИОНОМИЯ ТРЕТЬЕЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЫ

Первая русская революция закончилась государственным переворотом 3 июня 1907 года: изданием нового избирательного ‘закона’, который мы, кадеты, не хотели называть ‘законом’, а называли ‘положением’. Но провести логически это различие не было, однако, возможности: здесь не было грани. Если гранью считать манифест 17 октября, то ‘положением’, а не ‘законом’, были уже, в сущности, ‘основные законы’, изданные перед самым созывом Первой Думы: это уже был первый ‘государственный переворот’. Тогда и теперь победили силы старого порядка: неограниченная монархия и поместное дворянство. Тогда и теперь их победа была неполная, и борьба между старым, отживавшим правом и зародышами нового продолжалась и теперь, только к одной узде над народным представительством прибавлялась другая: классовой избирательный закон. Но и это было, опять, только перемирие, а не мир. Настоящие победители шли гораздо дальше: они стремились к полной реставрации.

Если борьбе суждено было продолжаться в том же направлении в порядке нисходящей кривой, то на этом новом этапе она должна была происходить между самими победителями. Равновесие между ними, достигнутое ‘положением’ 3 июня, должно было оказаться временным. Так оно и случилось. Уже роль самого Столыпина в разгоне Второй Думы и в спешном проведении дворянского избирательного закона была диссонансом в победе правых. Для него переход от министерских комбинаций с ‘мирнообновленцами’ к ‘союзу русского народа’, покровительствуемому Двором, был уже слишком резок. В попытках создания собственной партии он унаследовал от гр. Витте союз с ‘октябристами’, самое название которых уже было политической программой. И условием созыва Третьей Думы, естественно, явилось проведение этих его союзников в Думу в качестве ее руководителей и членов правительственного большинства. Но октябристы были группой, искусственно созданной при участии правительства. Даже по ‘положению’ 3 июня они не могли быть избраны в достаточном количестве без обязательной поддержки более правых групп, тоже искусственно созданных на роли ‘монархических’ партий (см. выше).

По положению 3 июня выборы оставались многостепенными, но количество выборщиков, посылавших депутатов в Государственную Думу на последней ступени, в губернских съездах было так распределено между различными социальными группами, чтобы дать перевес поместному дворянству (Каждые 230 земельных собственников посылали в это собрание одного выборщика, тогда как торгово-промышленный класс был представлен одним выборщиком на 1.000, средняя буржуазия — одним на 15.000, крестьяне — одним на 60.000 и рабочие — одним на 125.000 (Прим. автора).).

Так, с прибавкой из городов, были проведены в Думу 154 октябриста (из 442). Чтобы составить свое большинство, правительство своим непосредственным влиянием выделило из правых группу в 70 человек ‘умеренно-правых’. Составилось неустойчивое большинство в 224. К ним пришлось присоединить менее связанных ‘националистов’ (26) и уже совсем необузданных черносотенцев (50). Так создана была группа в 300 членов, готовых подчиняться велениям правительства и оправдывавших двойную кличку Третьей Думы: ‘барская’ и ‘лакейская’ Дума. Как видим, большинство это было искусственно создано и далеко не однородно. Если Гучков мог сказать, в первых же заседаниях Думы, что ‘тот государственный переворот, который совершен был нашим монархом, является установлением конституционного строя’, то его обязательный союзник Балашов, лидер ‘умеренно-правых’, тут же возразил: ‘Мы конституции не признаем и не подразумеваем под словами: ‘обновленный государственный строй’. А другой лидер той же группы, гр. Вл. Бобринский получавший жалованье от правительства, заявил — более откровенно, — что ‘актом 3 июня самодержавный государь явил свое самодержавие’. Другие платные депутаты на ролях скандалистов, Пуришкевич, П. Н. Крупенский, Марков 2-й, могли вести борьбу за полную реставрацию, опираясь на придворные круги и не считая себя ничем связанными. Сам Столыпин в интервью для правительственного официоза ‘Волга’ заявил, что установленный строй есть ‘чисто-русское государственное устройство, отвечающее историческим преданиям и национальному духу’, и что Думе ничего не удалось ‘урвать из царской власти’. Общим лозунгом, приемлемым для всей этой части Думы, оставался лозунг Гучкова: лозунг ‘национализма’ и ‘патриотизма’.

Не было, однако, в этой Думе единства и в рядах побежденных, — хотя бы в той степени, в какой, с грехом пополам, оно все же сохранялось в двух первых Думах. Там мы могли считать, что в борьбе с самодержавием была побеждена вся ‘прогрессивная’ Россия. Но теперь мы знали, что побежденных был не один, а двое. Если мы боролись против самодержавного права за конституционное право, то мы не могли не сознавать, что против нас стоял в этой борьбе еще один противник — революционное право. И мы не могли, по убеждению и по совести, не считать, что самое слово ‘право’ принадлежит нам одним. ‘Право’ и ‘закон’ теперь оставались нашей специальной целью борьбы, несмотря ни на что. ‘Революция’ сошла со сцены, но — навсегда ли? Ее представители стояли тут же, рядом. Могли ли мы считать их своими союзниками? Нашими союзниками, хотя бы и временными, они себя не считали. Их цели, их тактика были и оставались другие. После тяжелых уроков первых двух Дум с этим нельзя было не сообразоваться. Я говорил, что уже во Второй Думе конституционно-демократическая партия совершенно эмансипировалась от тех отношений ‘дружбы-вражды’, которыми она считала себя связанной в Первой Думе. В Третьей Думе разъединение пошло еще дальше.

По самой идее Третьей Думы, в ней не должна была предполагаться наличность оппозиции. И на выборах правительство все сделало, чтобы ее не было. Избирательные коллегии тасовались так, чтобы надежные выборщики майоризировали ненадежных. Нежелательные элементы и не ‘легализированные’ партии преследовались местными властями, не допускались к участию в выборах и т.д.

И, однако же, оппозиция проникла в Думу через ряд щелей и скважин, оставленных — как бы в предположении, что для полноты представительного органа какая-то оппозиция все же должна в нем присутствовать. Прежде всего, имелась на лицо целая партия, легализированная Столыпиным, но не связанная с правительством договором, вроде Гучковского: партия, назвавшая себя теперь ‘прогрессистами’. Зерно ее составляли те ‘мирнообновленцы’, из которых Столыпин выбирал когда-то кандидатов в министры. Они были конституционалистами неподдельными, и от времени до времени, уже в Думе поднимали вопрос об организации ‘конституционного центра’. Но октябристам с ними было не по дороге, и скоро их потянуло в обратную сторону. К ним, напротив, стали присоединяться отдельные более последовательные политически октябристы, недовольные своими, но не желавшие все же леветь до кадетов. И фракция прогрессистов, единственная, уже в Думе возросла с 23 до 40 членов, оставаясь тем более рыхлой, неопределенной и недисциплинированной. Ход событий постепенно сблизил ее с кадетами; но это лишь развивало в ней стремление сохранить свою независимость и самостоятельность. В результате, от времени до времени, от них, как я уже замечал раньше, можно было ждать политических сюрпризов — вплоть до желания ‘перескочить’ через к.д. влево.

Роль настоящей оппозиции, идейно-устойчивой и хорошо организованной, при таком положении сохранилась за партией Народной свободы. Самый способ выборов делал фракцию партии естественным рупором общественного мнения. В пяти главных городах России (Москве, Петербурге, Киеве, Одессе, Риге) не только сохранились прямые выборы, но положение 3 июня даже расширило избирательное право на квартиронанимателей. Правда, и тут избиратели были распределены неравномерно между двумя куриями: в первую были включены очень немногочисленные крупные плательщики налога (Владельцы более крупных недвижимых имуществ и торгово-промышленных предприятий. (Примеч. ред.).), тогда как во вторую входила остальная масса, владевшая сравнительно умеренным квартирным цензом.

Источник