Спасти дело своего отца

«Мама, я боюсь, боюсь!»: все подробности о жизни и смерти упавшей с балкона малышки в Самаре

Ранним утром 8 июня в одной из новостроек Октябрьского района тишину буквально разорвал на части истошный крик трехлетней девочки. Малышка визжала из последних сил: «Мама, я боюсь, боюсь!» Эти слова она адресовала человеку, в руках которого находилась ее хрупкая жизнь между балконом 6-го этажа и землей, где вскоре мольбы о помощи и стихли. Sova.info собрала воедино всю информацию о смерти девочки, что удалось узнать к этому часу, а также подробно изучила социальные сети подозреваемой в этом бездушном преступлении.

Фото: инстаграм-аккаунт подозреваемой (коллаж)

Типичный «Инстаграм» 23-летней мамы едва ли мог предрекать страшные события этого июньского дня. Хотя намеки на то, что жизнь молодой женщины далека от счастливой, все же прослеживаются.

Фото: Инстаграм-аккаунт подозреваемой

Пока еще не подозреваемая в убийстве собственной дочери в апреле 2019 года женщина разместила пост со словами на картинке: «Пока ты будешь держать на меня обиду, я не буду появляться в сети. Ты будешь думать, что я психую. На самом деле… Мои родные укладывают мое тело в могилу». С некоторой периодичностью такие трагичные ноты прослеживаются в ее публикациях.

Однако все фотографии маленькой дочки сопровождаются словами любви и радости того, что она у нее есть. Собственно, кадры малышки составляли большую часть всего контента до 7 октября 2019 года. После этого женщина перестала вести этот аккаунт.

Фото: Инстаграм-аккаунт подозреваемой

А вот статус в другой социальной сети сохранился у женщины по сей день — наверху страницы молодая мама звездами выделила день рождения своей дочери.

История трагедии начинается с появления в объективе видеокамеры подъезда женщины в явно неадекватном состоянии. Держа в руках пакет семечек и нецензурно выражаясь, она с некоторым промедлением, но все же заходит в подъезд. Откуда она идет и с кем находился в это время ее маленький ребенок, пока остается неизвестным.

Спустя примерно 10 минут видеокамера другого подъезда зафиксировала момент падения маленького ребенка с высоты. Несколькими часами позже видео с пометкой «Не для слабонервных» разлетелось по большинству самарских пабликов. Некоторые подписчики в комментариях писали о моральной готовности линчевать подозреваемую. Очевидцы сообщили, что спустя некоторое время женщина спустилась за телом девочки и без эмоций забрала ее домой.

Корреспонденты sova.info побывали на месте трагедии. Коридор, кнопки лифта, полы были окроплены кровью — вероятно, малышки. Это также косвенно подтверждает слова очевидцев о том, что девочку принесли в квартиру.

Местные жители сообщили, что женщина с дочкой снимала квартиру в этом ЖК, а сама она родом из Ульяновской области. Кроме того, они рассказали, что молодая мама подрабатывала проституцией. Данная информация не является официальной, но это может объяснять возвращение подозреваемой домой под утро, что видно на камере видеонаблюдения.

Информация о том, что женщина большую часть времени жила в Димитровграде, подтверждается публикациями в соцсетях. Однако в 2018 году молодая мама с дочкой находилась уже в Самаре.

В региональном Минсоцдеме сообщили, что на учете подозреваемая не состояла, регистрации в области у нее не было.

В этот же день в Самаре возбудили уголовное дело в отношении женщины 1997 года рождения — матери погибшей девочки. Ее задержали и предъявили обвинение по статье за убийство малолетнего ребенка, который находится в беспомощном состоянии. Квартиру, где жила семья, опечатали.

По официальной версии следствия, 8 июня 2021 года подозреваемая, находясь в квартире жилого дома в Октябрьском районе, выбросила с балкона 6-го этажа свою малолетнюю дочь 2018 года рождения.

Фото: Инстаграм-аккаунт подозреваемой

Фото: Инстаграм-аккаунт подозреваемой

Источник

Мечта фермера. Как три брата из Ульяновской области решили спасти дело отца и почему у них получилось

Жили-были в Ульяновской области, в селе Александровка три брата — Александр, Максим и Иван. Детство их проходило в полях и на току, с отцом-фермером. С утра до ночи двое старших помогали сортировать зерно, а маленький Иван тут же, при них, играл с зерном, как в песочнице. Старшему Александру было 10 лет, когда отец слег от болезни и уже редко поднимался с постели. Все хозяйство и многомиллионные долги легли на плечи матери и сыновей. Сегодня во владении Паркаевых более трех тысяч гектаров пахотной земли, импортная техника и два десятка работников из односельчан. Но чтобы прийти к этому, им понадобилось почти 20 лет. Как им это удалось — в материале «7×7».

Не как все

Еще во времена СССР Александр Паркаев-старший мечтал создать новый городок недалеко от села Бирля Мелекесского района Ульяновской области со своей инфраструктурой, гостиницей для туристов и фонтаном. Но проект так и остался фантазией: после развала Союза Александр Иванович остался без работы, нужно было выживать. Занялся фермерством: взял 55 гектаров земли у администрации в безвозмездное пользование, еще 90 гектаров арендовал у пайщиков и начал выращивать пшеницу, ячмень и горох.

Создал ассоциацию из шести фермеров, но мало кто в этом видел развитие, через два года ассоциация развалилась, каждый пошел своей дорогой. Александр продолжал упорно развивать свое хозяйство, сеял элитное зерно и ухаживал за ним. Всей семьей ездили в поле, брали по ведру и вырезали сорняки. И так на всех 60 гектарах, всю неделю.

— Именно он научил нас, как правильно сортировать семена, что землю надо уважать и ухаживать за ней. Говорил, на каком поле что сеять, определял норму высева, какую технику использовать. Он первый, кто ввел севооборот, — говорит Александр-младший.

В 1990-е пришлось купить домой ружье для защиты: тогда люди воровали все, что плохо лежит — зерно, технику, сливали солярку. Отношения с односельчанами разладились — одни от зависти, мол, нужно работать со всеми в колхозе, другие по иным причинам перестали с Паркаевыми здороваться, в сельсовете всерьез обсуждали, пускать ли паркаевских коров в общее стадо, раз фермеры пользуются совхозными землями.

Но отец не сдавался, даже когда заболел. Он восстановил в пристрое школы детский сад, которого в Александровке не было семь лет. Вечерами дома устраивал с сыновьями чтения русской классики (особенно любил рассказы Шукшина), играл с ними в шахматы и хоккей, следил, чтобы уроки делали вовремя. Иван вспоминает, что именно отец его научил: “Если начал сегодня, то надо закончить, на завтра не откладывать”.

Старшему Александру было десять, Максиму семь, а Ивану только два года, когда отец слег. Детство закончилось. Их мама Валентина Павловна изо всех сил старалась сохранить хозяйство, которое создал муж. Опустить руки не дали дети — надо было хоть как-то продержаться.

— Деньги были только на хлеб, питались тем, что сами выращивали, плюс держали коров, кур, свиней. Кредиты тогда были под большие проценты, поэтому их не брали. Помощи просили у всех, но помочь никто не мог, в сельском хозяйстве тогда был застой, — вспоминает Александр. Он, когда немного подрос, стал в семье за старшего и главной опорой матери.

Подготовить семена, засеять, собрать урожай, загрузить, отвезти, выгрузить… Сами себе бухгалтеры, механики, хлеборобы, разнорабочие. И в такой круговерти каждый год. В 13 лет Александр уже водил трактор с прицепом, по пять рейсов в день — это норма. Иван в этом же возрасте заведовал зерновым складом. Их сверстники в это время купались в речке, ездили гулять в город. Как только старший еще успел в музыкальной школе выучиться и освоить баян — загадка.

Испытания на прочность

К 2002 году у Паркаевых накопились миллионные долги. Их постепенно гасили, продавая большую часть урожая, остатки продавали в соседние деревни. За сезон удавалось заработать около 700 тысяч рублей, и все утекало как сквозь пальцы: на ремонт техники, на зарплату рабочим. При лучшем раскладе оставались в минусе на 200 тысяч рублей. Зерно в то время стоило копейки, Паркаевы работали себе в убыток. Чтобы свести концы с концами, братья брались за любую дополнительную работу: пахали соседям огороды, собирали металлолом, иногда в груде жестянок находили запчасти для своих тракторов.

— В самые неподходящие моменты ломалась техника, могла встать посреди уборки, в самый разгар работ. Порой не было масла, чтобы залить в двигатель. Однажды на тракторе у меня полетел выжимной подшипник, сам не понимал, да и боялся разобрать трактор пополам, позвал друзей постарше. Так и чинили трактор вместе. Но это легко сейчас рассказывать, а вот тогда это было в минус 20, в холодном гараже при одной лампочке: ключ уронил, и найти не можешь, — рассказывает Александр.

Был случай, когда он убирал урожай на старом, разбитом комбайне 40 гектаров, осталось убрать четверть поля, но от машины оторвалась жатка — главный механизм комбайна. Пришлось все оставить и ехать домой за трактором, а когда вернулся — ахнул: с горы Талагайской начался пожар, огонь уже зашел на поле.

— Что тогда я только не испытал! Комбайн угнал на траву, жатку волоком пытался утащить с поля, но она как неваляшка нагрудила столько земли, что было уже без вариантов. Если сгорит четверть поля с урожаем и жатка, — это будет крах. Нашли в кустах железобетонную плиту, прицепили ее к трактору и тракторист гонял по краю пламени и сбивал его этой плитой, а мы с мамой тушили огнетушителями. Поле мы отстояли, эта история научила не отступать от своего, — вспоминает Александр.

Однажды зимой 2010 года он чудом не замерз. Мороз 38 градусов, солярка замерзла и грузовик ЗИЛ встал посреди поля. Вокруг ни души. Оторвал рукава у куртки, попробовал их разжечь и прогреть топливный насос с баком — бесполезно. Так и пошел семь километров до дома в порванной куртке.

Иногда накатывало отчаяние. Бывало, плакали, все хотели бросить. По словам Александра, некоторые не понимали, почему братья до сих пор не уехали из села, но вопрос в семье так никогда не стоял: совесть бы не позволила бросить дело. И понимали, что долги смогут выплатить только при одном раскладе — продолжая работать.

Болезнь отца многое расставила по своим местам. 11 лет назад ему стало хуже, повезли его лечиться в Москву, и те, у кого семья брала в долг, вдруг испугались, что Александр-старший умрет и не вернет долги. Начали просить свое назад.

— Никто не посмотрел, что нам тяжело, в тот момент все показали свое истинное лицо, — вспоминает Александр.

Засуха 2010 года едва не подкосила семью. Зерна собрали в три раза меньше обычного — 120 тонн. На семейном совете решили: если продавать урожай, будут убытки. Решили молоть фураж. Мололи на мельнице по очереди круглые сутки: Александр, Максим, мама Валентина оставалась в ночную смену.

В 2012 году решили заняться животноводством. Закупили 13 бычков и коров. Молоко, сметану и творог поставляли в школу и детский сад, но дело пришлось закрыть: Валентина одна была за доярку, все ведра заняты молоком, рабочих рук не хватало.

В 16 лет Александр закончил школу с отличием, поступил в Димитровградский университетский многопрофильный лицей, там отучился два года, каждый день ездил на учебу за 40 километров. К ЕГЭ готовился параллельно с посевной. Потом поступил на очное отделение Самарского государственного технического университета по специальности “Бурение нефтяных и газовых скважин”, уже на втором курсе начал читать лекции по сельскому хозяйству. Три раза в неделю ездил домой, где оставались мама, два младших брата, прикованный к постели отец, 140 гектаров земли.

Александровка сегодня

На въезде в Александровку первое, что бросается в глаза, — высокий, массивный склад-площадка для обработки зерна, по области подобных заброшенных строений сотни, но этот работает. По левую сторону, куда ведет первая развилка, — одноэтажные кирпичные строения с разбитыми окнами и проваленными крышами — это то, что осталось от коровников совхоза. Раньше здесь было “сердце” села, работа кипела почти круглосуточно. Сейчас на каждом коровнике — амбарный замок.

Часть асфальтированной дороги ведет к центру села, главный ориентир здесь — дом культуры и построенная два года назад деревянная часовня. От них в разные стороны, как лучи, расходятся семь основных улиц с опрятными домиками. Есть фельдшерско-акушерский пункт, школа, детский сад, три продуктовых магазина. Жителей — меньше тысячи, летом население увеличивается на четверть за счет дачников из Самарской области — оттуда в Александровку ближе, чем из Ульяновска.

На окраине села — дом с новой крышей и с пластиковыми окнами, с фасадом, закрытым утеплителем. Это дом Паркаевых. Во дворе — пять тракторов, зерноуборочный комбайн, грузовик, их видно издали.

Источник

Могла ли я спасти своего отца от гибели? «Перевёрнутая» карма

«Когда мне было 12 лет, то я увидела сон, что мой отец погибает в автокатастрофе, и я плакала наяву, ко мне подошла мама и меня разбудила, вся подушка была в слезах.

Мама мне сказала, что ей тоже приснился такой же сон. Отец уехал на машине в командировку и в этот момент был в пути.

Мы с мамой не могли больше уснуть и только молились, чтоб живой приехал. Спустя 3 часа (это было 5 утра) на пороге появился отец, весь продрогший до костей. На улице был сильный мороз,-30. Это был декабрь, число не помню, а жаль.

Оказывается, перед его машиной ехал грузовик с кирпичами, и из-за резкого торможения с кузова посыпались кирпичи, и лобовое стекло разлетелось вдребезги.

У меня очень сильная была духовная связь с отцом. Прошло 10 лет, и с 10–11 декабря пришёл ангел или дух ко мне ночью, он был высокий и конусообразный, светлый, я его пыталась прогнать, но он не уходил и молчал, вообще я спала, но как будто не спала…

Не поняла я его прихода… Утром 11 декабря отец попросил зайти к нему перед работой, но я не хотела, он настоял. В 12 часов на работу за мной приехали сотрудники милиции, молча посади меня в машину, и я поняла, что отца больше нет, это было потрясение в нашей семье.

Он приходил к нам до рождения моего сына, а это 3 года. Во снах мы с ним катались на той машине, в которой он погиб. В доме он всегда присутствовал. Его видел сантехник и описал его. И больше он к нам не приходил, испугался, т.к. в доме никого не было (дом был пустой, на стадии ремонта).

Прошло 18 лет, я его уже не чувствую. Родственники в моём сыне видят его повадки и огромную схожесть. Подскажите, может, я могла предостеречь смерть отца, и почему он так долго к нам приходил?»

Вот такая непростая ситуация от моей подписчицы. Давайте посмотрим на эту историю иным взглядом.

Карма отца и дочери. Она для него важна как при жизни, так и после смерти.

Дочь для него та часть себя, которую он оставил на Земле, или нечто связующее из прошлой (уже) жизни.

Она близка, сильна, интуитивна. С ней можно взаимодействовать, и она поймёт. Эта карма идёт ярко до тех пор, пока она не родит ребёнка, и сама не станет родителем. Здесь как некая эстафетная палочка и своеобразный пример.

Кто отец для дочери? Состояние призрака — это то, что закрыло собой прижизненную совместную карму. «Призрачных» действий весьма много. Он «научил» жить её на грани жизни и смерти и заставил повзрослеть раньше срока, сформировав, таким образом, иную карму уже в посмертии.

Могла ли спасти? Нет, там не было каких-то иных глубинных задач. И призрак ждал своего часа, так как основная совместная карма «докручивалась» в посмертии.

Такой была задача души.

Интересно, что же получила его душа от подобного опыта? Она смогла вписаться в будущую жизнь, потому как прослеживается некая «вывернутость» ситуации, когда всё идёт наоборот.

Основные действия шли после смерти, а теперь уже будет нормальная жизнь, и новая карма, но, к сожалению, не сейчас.

Стоит отметить, что все наши проблемы решаемы, надо только захотеть двинуться по пути изменений.

Источник