Война в мире князя Андрея Болконского
Сочинение на тему «Война в мире князя Адрея Болконского», написанное по произведению Л. Н. Толстого «Война и мир». В сочинении описано изменение отношения Андрея к войне по ходу событий произведения.
Скачать:
| Вложение | Размер |
|---|---|
| voyna_v_mire_knyazya_andreya_bolkonskogo.docx | 16.82 КБ |
Предварительный просмотр:
Война в мире князя Андрея Болконского
В начале романа князь Андрей положительно относился к войне. Война нужна ему, чтобы достичь своих целей: совершить подвиг, прославиться: «Туда-то я буду послан, — думал он, — с бригадой или дивизией, и там – то с знаменем в руке я пойду вперед и сломлю все, что будет передо мной». Для Болконского кумиром являлся Наполеон. Андрею не нравилось то, что Наполеон в двадцать семь лет уже был главнокомандующим, а он, в этом возрасте только адъютант.
В сентябре князь отправляется на войну. Ему было приятно думать об отъезде. Даже тогда, когда он прощался с Марьей, он уже думал о войне. Когда Андрей прибыл на фронт, он познакомился с двумя штабными офицерами: Несвицким и Жирковым. С самого знакомства отношения между ними «не сложились», так как Несвицкий и Жирков сильно отличались от Андрея. Они были неумны, трусливы, в то время как Болконский отличался умом и храбростью. Эти отличия проявились тогда, когда офицеры встретились с генералом Маком. Штабные офицеры посмеялись над поражением австрийской армии, а Андрей был очень недоволен: «…мы – или офицеры, которые служим царю и отечеству и радуемся общему успеху и печалимся об общей неудаче, или мы лакеи, которым дела нет до господского дела. Сорок тысяч человек погибло, и союзная нам армия уничтожена, а вы можете при этом шутить». Храбрость же показана в эпизоде, когда князь просит Кутузова остаться в отряде Багратиона, в то время, как Несвицкий наоборот не хочет участвовать в бою и отступает в тыл.
На Шёнграбенском сражении князь Болконский продемонстрировал не только храбрость, но и мужество. Он осмелился поехать на батарею Тушина. И именно здесь Андрей видит мужество, которое показали артиллеристы Тушина. После сражения он единственный заступился за капитана перед Багратионом, хотя Андрею не нравится, что Тушин не может признать свою заслугу, свой подвиг и старается не упоминать о нем.
После Шёнграбенского сражения Болконский участвует ещё в одном сражении – Аустерлицком. Здесь ему удаётся совершить подвиг: во время отступления батальона он подхватывает знамя и своим примером побуждает солдат вернуться и броситься в атаку: «Как бы со всего размаха крепкою палкой кто – то из ближайших солдат, как ему показалось, ударили его в голову». После ранения Андрей видит небо и восхищается им: «… Как же я не видел этого высокого неба? И как счастлив, что узнал его наконец… ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу». Во время этого сражения он разочаровывается в Наполеоне – он ему кажется «маленьким, ничтожным человеком». Андрей понял, что жизнь важнее всего, даже подвигов и славы. Он понял, что война – не средство достижения блестящей карьеры, а грязная, тяжёлая работа. Битва при Аустерлице заставляет пересмотреть свои приоритеты – теперь он выше всего ценит семью. И, после плена, возвращается домой, в Лысые горы, где застает смерть жены: Лиза умирает при родах. Князь чувствует вину перед маленькой княгиней и понимает, что эту вину ему уже не искупить. После этих событий – Аустерлицкой кампании, смерти жены и рождения сына – князь Андрей «твёрдо решил никогда не служить более в военной службе».
Когда началась Отечественная война, князь Болконский идёт в армию по своему желанию, но идет он туда уже не за «Тулоном», а из – за мести. Андрею предлагали службу в свите императора, но он отказался, потому что только служа в армии он будет полезен на войне. Перед Бородино князь сказал Пьеру причину своего возвращения в армию: «Французы разорили мой дом и идут разорять Москву, оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям».
После назначения Андрея командующим полком, он «весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли «наш князь». Им гордились и любили».
Накануне сражения Болконский был уверен в победе русских полков, он верил в солдат. И сказал Пьеру: «Мы выиграем сражение завтра. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение».
На сражении под Бородино полк Андрея Болконского стоял в резерве. Туда часто попадали ядра, солдатам было приказано сесть, но офицеры ходили. Рядом с Андреем падает ядро, но он не ложится и его смертельно ранил осколок от этого ядра. Его увозят в Москву, князь подводит итоги своей жизни. Он понимает, что отношения должны строиться на любви.
В Мытищах к нему приходит Наташа и просит прощения. Андрей понимает, что её любит и с Наташей он проводит последние дни своей жизни. Именно сейчас он понимает, что такое счастье и каков, на самом деле, его смысл жизни.
Источник
срочно над о прошу вас помогите ((
Когда Наполеон вступил в пределы России и стал стремительно продвигаться вперед, Андрей Болконский, возненавидевший войну после тяжелого ранения под Аустерлицем, идет в действующую армию, отказавшись от безопасной и перспективной службы в штабе главнокомандующего. Командуя полком, гордый аристократ Болконский сближается с солдатско-крестьянской массой, учится ценить и уважать простой народ. Если сначала князь Андрей старался возбуждать мужество солдат, прогуливаясь под пулями, то, увидев их в бою, понял, что ему нечему их учить. Он начинает смотреть на мужиков в солдатских шинелях как на героев-патриотов, мужественно и стойко защищавших свое Отечество. Андрей Болконский приходит к мысли о том, что успех армии зависит не от позиции, вооружения или количества войск, а от того чувства, которое есть и в нем, и в каждом солдате. Значит, он считает, что настроение солдат, общий боевой дух войск являются решающим фактором для исхода сражения.
Князь отказывается от службы в штабе и направляется служить в «ряды». По словам Л. Толстого, князь Андрей «весь был предан делам своего полка», заботился о своих людях, прост и добр в общении с ними. В полку его называли «наш князь», гордились им и любили его. Это важнейший этап становления Андрея Болконского как личности. Накануне Бородинского сражения князь Андрей твердо уверен в победе. Он говорит Пьеру: «Мы выиграем сражение завтра. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение! »
Болконский сближается с простыми солдатами. Все сильнее его отвращение к высшему кругу, где царят корыстолюбие, карьеризм и полное равнодушие к судьбам страны и народа. По воле писателя Андрей Болконский становится выразителем его собственных взглядов, почитая важнейшей силой в истории народ и придавая особое значение духу войска.
Но все-таки полного единения князя Андрея с простым народом не произошло. Недаром Толстой вводит вроде бы незначительный эпизод о том, как князю в жаркий день захотелось искупаться, но из-за брезгливого отношения к солдатам, барахтающимся в пруду, он так и не смог осуществить свое намерение. Сам Андрей стыдится своего чувства, но не может пересилить его.
В Бородинском сражении князь Андрей получает смертельное ранение. Вместе с другими ранеными его эвакуируют из Москвы. Вновь он переживает глубокий душевный кризис. Он приходит к мысли, что отношения между людьми должны строиться на милосердии и любви, которые должны быть обращены даже к врагам. Необходимо, считает Андрей, всеобщее прощение и твердая вера в мудрость Творца. И еще одно переживание испытывает герой Толстого. В Мытищах к нему неожиданно является Наташа и на коленях просит у него прощения. Снова вспыхивает любовь к ней. Это чувство согревает последние дни князя Андрея. Он сумел подняться над собственной обидой, понять страдания Наташи, почувствовать силу ее любви. Его посещает духовное просветление, новое понимание счастья и смысла .
Символично, что в момент смертельного ранения Андрей испытывает огромную тягу к простой земной жизни, но тут же задумывается о том, почему ему так жаль расстаться с ней. Эта борьба между земными страстями и идеальной холодноватой любовью к людям особенно обостряется перед его смертью. Встретив Наташу и простив ее, он чувствует прилив жизненных сил, но это трепетное и теплое чувство сменяется какой-то неземной отрешенностью, которая несовместима с жизнью и означает смерть.
Источник
ЛитЛайф
Жанры
Авторы
Книги
Серии
Форум
Толстой Лев Николаевич
Книга «Том 6. Война и мир»
Оглавление
Читать
Помогите нам сделать Литлайф лучше
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы. в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что-то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
— Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! — закричал он, сам хватая мешки и выкидывал их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
— Решилась! Расея! — крикнул он. — Алпатыч! решилась! Сам запалю. Решилась… — Ферапонтов побежал на двор.
По улице, запружая ее всю, непрерывно шли солдаты, так что Алпатыч не мог проехать и должен был дожидаться. Хозяйка Ферапонтова с детьми сидела также на телеге, ожидая того, чтобы можно было выехать.
Была уже совсем ночь. На небе были звезды и светился изредка застилаемый дымом молодой месяц. На спуске к Днепру повозки Алпатыча и хозяйки, медленно двигавшиеся в рядах солдат и других экипажей, должны были остановиться. Недалеко от перекрестка, у которого остановились повозки, в переулке, горели дом и лавки. Пожар уже догорал. Пламя то замирало и терялось в черном дыме, то вдруг вспыхивало ярко, до странности отчетливо освещая лица столпившихся людей, стоявших на перекрестке. Перед пожаром мелькали черные фигуры людей, и из-за неумолкаемого треска огня слышались говор и крики. Алпатыч, слезший с повозки, видя, что повозку его еще не скоро пропустят, повернулся в переулок посмотреть пожар. Солдаты шныряли беспрестанно взад и вперед мимо пожара, и Алпатыч видел, как два солдата и с ними какой-то человек во фризовой шинели * тащили из пожара через улицу на соседний двор горевшие бревна; другие несли охапки сена.
Алпатыч подошел к большой толпе людей, стоявших против горевшего полным огнем высокого амбара. Стены были все в огне, задняя завалилась, крыша тесовая обрушилась, балки пылали. Очевидно, толпа ожидала той минуты, когда завалится крыша. Этого же ожидал Алпатыч.
— Алпатыч! — вдруг окликнул старика чей-то знакомый голос.
— Батюшка, ваше сиятельство, — отвечал Алпатыч, мгновенно узнав голос своего молодого князя.
Князь Андрей, в плаще, верхом на вороной лошади, стоял за толпой и смотрел на Алпатыча.
— Ты как здесь? — спросил он.
— Ваше… ваше сиятельство, — проговорил Алпатыч и зарыдал… — Ваше, ваше… или уж пропали мы? Отец…
— Как ты здесь? — повторил князь Андрей.
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
— Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? — спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, — писал он, — Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
— Вы полковник? — кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым князю Андрею голосом. — В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, — кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, — место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Князь Андрей посмотрел на него и, не отвечая, продолжал, обращаясь к Алпатычу:
— Так скажи, что до десятого числа жду ответа, а ежели десятого не получу известия, что все уехали, я сам должен буду все бросить и ехать в Лысые Горы.
— Я, князь, только потому говорю, — сказал Берг, узнав князя Андрея, — что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, — в чем-то оправдывался Берг.
Что-то затрещало в огне. Огонь притих на мгновенье; черные клубы дыма повалили из-под крыши. Еще страшно затрещало что-то в огне, и завалилось что-то огромное.
— Урруру! — вторя завалившемуся потолку амбара, из которого несло запахом лепешек от сгоревшего хлеба, заревела толпа. Пламя вспыхнуло и осветило оживленно радостные и измученные лица людей, стоявших вокруг пожара.
Человек во фризовой шинели, подняв кверху руку, кричал:
— Важно! пошла драть! Ребята, важно.
— Это сам хозяин, — послышались голоса.
— Так, так, — сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, — все передай, как я тебе говорил. — И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.
От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10-го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато-красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем-нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.
Правда, все в темном, мрачном свете представлялось князю Андрею — особенно после того, как оставили Смоленск (который, по его понятиям, можно и должно было защищать) 6-го августа, и после того, как отец, больной, должен был бежать в Москву и бросить на расхищение столь любимые, обстроенные и им населенные Лысые Горы; но, несмотря на то, благодаря полку князь Андрей мог думать о другом, совершенно независимом от общих вопросов предмете — о своем полку. 10-го августа колонна, в которой был его полк, поравнялась с Лысыми Горами. Князь Андрей два дня тому назад получил известие, что его отец, сын и сестра уехали в Москву. Хотя князю Андрею и нечего было делать в Лысых Горах, он, с свойственным ему желанием растравить свое горе, решил, что он должен заехать в Лысые Горы.
Источник