Могут ли инвестировать благотворительные фонды

Благотворительность и инвестирование.

Зачем нужно заниматься благотворительностью? И что общего у благотворительности и инвестирования? Наверняка вы видели в кино или читали в книгах, что многие богатые люди проводят время на благотворительных вечерах. А жены богатых бизнесменов или политиков занимаются исключительно благотворительностью. Складывается ощущение, что это просто модный тренд такой. Но оказывается, что так было и сто и двести лет назад. А вот у бедных людей нет привычки отдавать незнакомым нуждающимся людям деньги за просто так. Более того, даже знакомым не хотят помогать. Почему? Скажете: потому что у бедных нет денег, а у богатых есть? Здесь произошла ошибка в причинно-следственных связях. Как и в вопросе: что появилось раньше курица или яйцо.

Задумайтесь вот над какой идеей: возможно, что богатые становятся богатыми именно из-за того, что отдают часть денег на благие цели. Рокфеллер, еще будучи бедным человеком уже отдавал 10% своего заработка в баптистскую церковь. И это не помешало ему стать самым богатым человеком своего времени. Так вот может быть не только «не помешало», но и «помогло»? Много примеров, когда богатый человек пишет мемуары о своем пути, то обращает отдельно внимание на важность благотворительности.

Не подумайте, что нельзя стать богатым человеком ни с кем не делясь. Есть и такие примеры. Но вероятность изменить жизнь к лучшему, пуская деньги на благие цели, гораздо выше. Это как еще одно конкурентное преимущество, как везение, работоспособность или интуиция. При этом можно отдавать себе отчет для чего вы это делаете. Не обязательно считать, что если вы отдаете из побуждений ума, а не сердца, то благотворительность не принесет своих плодов. Принесет.

Во всех основных религиях мира считается правильным и даже необходимым отдавать десятую часть своих доходов на благотворительность. Но при этом есть и ограничение: не больше 20 процентов. Можно начать и с меньших сумм: например, с 2 процентов. И хотя, это будет небольшая сумма, главное запустить этот процесс. Так же, как и со спортом. Если вам 40 лет и последний раз спортом вы занимались в школе, то не стоит начинать с трехкилометровых пробежек. Достаточно просто прогуляться в быстром темпе.

Куда отдавать? Если вы знаете людей, по-настоящему нуждающихся в деньгах: отдайте им. Если не знаете: отнесите в церковь. Если не доверяете церкви: отнесите в благотворительный фонд. Нищим на улице лучше не отдавать: очень мала вероятность попасть на настоящих нуждающихся.

А вот что делать, если вам ни один из этих вариантов не нравится?

На этот случай появился еще один вариант: вы откладываете часть дохода в отдельный свой фонд. Ведете его учет, инвестируете эти средства для роста. Но только, ни в коем случае не расходуйте эти деньги на свои повседневные цели. Держитесь. Пока не появится возможность по-настоящему кому-то помочь.

Деньги – это энергия. И когда вы накапливаете эту энергию, она начинает работать на вас. Так что наличие еще одного фонда, которым вы управляете, тоже будет подпитывать вас энергией.

Вот такая идея. Так что отдавайте, и да не оскудеет рука дающего.

Источник

Могут ли инвестировать благотворительные фонды

В России функционирует весьма внушительное количество благотворительных фондов. Цель большинства из них — оказание бескорыстной помощи нуждающимся. Они приобретают оборудование и медикаменты для медицинских учреждений, помогают детям с онкологическими и гематологическими заболеваниями, ВИЧ-инфицированным людям, заключенным, воспитанникам детских домов и обитателям домов престарелых, а также многим другим. Но все ли фонды действительно творят благо, или среди них есть и те, которые созданы для присвоения денег сочувствующих граждан?

Кому жертвуют?

Многие желающие оказать помощь нуждающимся решают передать пожертвования в благотворительный фонд. Здесь главное — не ошибиться в выборе, иначе пожертвования утекут многомиллионной рекой в карман предприимчивым «благотворителям». В последнее время в СМИ все чаще появляется информация о том, что тот или иной фонд обвиняется в мошенничестве, причем суммы хищений исчисляются сотнями тысяч и даже миллионами рублей. Например, в Ставропольском крае осуждены за мошенничество 12 участников фонда «Титан». Они обманули более 345 человек на сумму около 20 млн рублей. «Федерация» — еще один фонд, название которого ассоциируется с различными скандалами в прессе. Его учредители организовывали концерты с приглашением звезд мировой величины — Вуди Алена, Андреа Бочелли, Софи Лорен и др. — попасть на которые можно было, лишь закупив медицинское оборудование для больниц на 100 тыс. долл. либо перечислив деньги на счет фонда. Однако более половины больниц, указанных в списке, не знали, что «сотрудничают» с этим фондом. Кстати, не всегда мошенниками оказываются именно сами благотворительные фонды. Иногда в Интернете создаются сайты-двойники, внешне ничем не отличающиеся от официальных сайтов фондов, единственная разница заключается лишь в реквизитах для перечисления пожертвований. Деньги, отправленные на счет, указанный на сайте-двойнике, не дойдут до нуждающихся в помощи. Поэтому необходимо не только правильно выбрать благотворительный фонд, но отправить деньги именно на его счет.

Нехитрые схемы, или Как «заработать» миллион

«Один из видов доходов недобросовестных благотворительных фондов — это «откаты», которые они получают, приобретая по завышенным ценам медицинское оборудование, лекарственные препараты, мебель, одежду и прочие товары, необходимые больницам, детским домам, домам престарелых и другим нуждающимся, — говорит адвокат Олег Сухов. — Впоследствии часть оплаченных средств возвращается поставщиками «в конверте» руководству фонда. На одежде, мебели, продуктах питания много заработать нельзя, т. к. на их закупку тратятся незначительные суммы.

Совсем другая ситуация с медицинским оборудованием. Техника, применяемая в медицине, стоит дорого, например, рыночная цена среднего по характеристикам томографа составляет 15–18 млн рублей, а купить его «благотворители» могут в два или три раза дороже. При этом сумма «отката» будет весьма внушительной и составит не один миллион рублей».

Приобретение лекарственных средств — еще одна возможность «заработать» псевдоблаготворителям. Для этого есть два пути. Первый — приобретение препаратов у известных и вполне легальных фармкомпаний, но по ценам выше рыночных. При этом фонды получают от этих компаний все тот же «откат». Второй способ — приобретение поддельных лекарств, изготовленных в кустарных условиях из неизвестного сырья, у подпольных поставщиков. Цены при этом могут быть невысокими, продавец платит «откат» за возможность поставлять свою нелегальную продукцию. И если в первом случае потраченные деньги все же принесут определенную пользу, и больницы, нуждающиеся в медикаментах, получат качественные препараты для успешного лечения пациентов, то во втором случае о ней (пользе) говорить не приходится, так как применение поддельных лекарств будет неэффективным, а подчас и опасным. А значит, пожертвования населения, потраченные недобросовестными фондами на приобретение некачественных медикаментов, не помогут нуждающимся.

Некоторые фонды идут еще дальше: они собирают средства на неизлечимо больных. При этом на своих сайтах они размещают лишь те медицинские документы, которые подтверждают наличие тяжелого заболевания и дополняют это фразами «… нуждается в дорогостоящем обследовании или препаратах стоимостью несколько сот тысяч рублей или долларов». И доверчивые граждане перечисляют свои сбережения на помощь больным, лечение которых и не планируется в связи с запущенной стадией заболевания.

Как помогать правильно

«В общем, благотворительность в России становится едва ли не золотой жилой для разного рода дельцов и мошенников, — говорит адвокат Олег Сухов. — Но помогать людям все же нужно. Важно помнить, что имя благотворительного фонда, оказывающего реальную помощь нуждающимся, могут использовать интернет-мошенники. Поэтому перед перечислением денег необходимо убедиться в достоверности реквизитов. Нелишним будет изучить финансовую отчетность фонда, которую, согласно действующему законодательству, фонды обязаны ежегодно публиковать. В этих документах содержится информация о целях и размерах расходов в отчетном периоде. Многие недобросовестные фонды не публикуют отчетность. Тогда как честные размещают ее на общедоступных ресурсах даже чаще, чем установлено (некоторые — ежеквартально), чтобы люди могли убедиться, что их пожертвования пошли на благое дело. Как правило, благотворительные фонды не занимаются массовой, спамерской рассылкой и не тратят деньги на широкую рекламу. Волонтеры некоторых фондов могут проводить сбор средств в местах массового нахождения людей, к примеру, помощники тольяттинского фонда «Независимость» периодически это делают в различных торговых центрах. Но опасаясь, что подобным образом могут поступать и мошенники, сотрудники «Независимости» предъявляют своим добровольцам удостоверения и всегда готовы подтвердить проведение акции по телефону. Вообще, честные фонды всегда предоставляют свои контакты для обратной связи, а иногда и контакты нуждающихся в помощи. На это тоже стоит обращать внимание. Есть библейская мудрость — милостыня должна запотеть в руках, прежде чем выяснишь, для кого и каких целей она предназначена. И если все будут придерживаться этой мудрости, то каждый рубль пойдет действительно на благое дело».

«Юридический центр адвоката Олега Сухова»

«Юридический центр адвоката Олега Сухова» был основан в 2006 году, когда под руководством одного из ведущих московских адвокатов – Олега Сухова – объединилась команда специалистов, готовых прийти на помощь в самых сложных правовых ситуациях.

«Юридический центр адвоката Олега Сухова» сегодня – это сформировавшийся бренд с высокой профессиональной репутацией и широким спектром предоставляемых услуг (от юридического обслуживания и всестороннего правового сопровождения до финансового консалтинга).

К обслуживанию клиентов привлечены юристы и адвокаты, которые специализируются в различных областях права. В своей работе по защите прав граждан и представителей бизнеса адвокаты тесно взаимодействуют с различными государственными структурами, а также с правоохранительными органами, что помогает быстро находить оптимальные способы решения сложных задач, поставленных клиентом.

Источник

Устрицы и ценности: как бизнес работает с благотворительными фондами

Каким может быть партнерство?

Владимир Перельман, основатель ресторанного холдинга Perelman People:

«Партнерство компаний и благотворительных фондов, на мой взгляд, должно выражаться в определенном продукте. Мы, например, посвятили десерт в форме сердца из кафе-кондитерской «Жемчуга» Фонду помощи детям «Обнаженные сердца», разработали акцию «Добрые устрицы» для Фонда Хабенского, 10 руб. с каждой проданной устрицы перечисляли в фонд. Это win-win — в случае с устрицами мы собрали больше миллиона рублей для детей с опухолями мозга, охваты акции прекрасные. Благодаря такому партнерству, с одной стороны, принимаем на себя миссию благотворительной организации, с другой — популяризируем ее бренд. Получается ненавязчивый, честный, добрый подход. И самое главное — мы даем людям возможность внести свой вклад, просто сделав заказ. Это даже трехсторонние взаимоотношения».

Андрей Барковский, начальник управления внешних коммуникаций банка «Открытие»:

«Ситуация с пандемией отлично показала, насколько важно обращать внимание на социальные и глобальные проблемы и насколько важно решать их в партнерстве — объединяя силы для поиска решений. В ближайшем будущем люди и компании будут активнее делиться тем, что у них есть, вносить вклад в борьбу с вызовами любого уровня и масштаба. Самый очевидный пример такого партнерства — коллаборации активистов и корпораций. Одни предложат своё видение, а вторые — капитал и навыки решения задач. Получится win-win — у активистов будут средства для развития своих идей, а бренды помогут обществу становиться лучше.

Совместные активности фондов и брендов могут быть громкими. В данном случае охват выступает мультипликатором конечной суммы помощи. Можно тихо передать фонду 1 млн руб. А можно превратить это в заметную активность, рассказать об этом большому количеству людей. И сумма пожертвования станет больше. Именно так мы поступили с благотворительным фондом Хабенского, с которым на карантине запустили акцию #изотворительность: на протяжении пяти дней мы выбирали самые популярные посты в группе «Изоизоляция» в фейсбуке и буквально превращали лайки в рубли. В результате фонд получил от банка 1 млн руб. пожертвований. В СМИ вышло 190 публикаций, 100% из которых были в позитивной тональности. Причин успеха акции #изотворительность несколько: популярность флешмоба с репродукциями, участие знаменитостей (фонд привлек Константина Хабенского, Басту, Александра Кержакова и других) и обостренное чувство поддержки и взаимовыручки в обществе. Конечно, еще повезло и с партнерами — фондом и администрацией паблика «Изоизоляция». За неделю удалось согласовать все тонкости, доработать детали и просчитать риски. Мы продолжим работать с фондом и в будущем, создавая еще больше полезных и вдохновляющих проектов».

Дмитрий Саава, операционный директор группы «Кашемир и Шелк»:

«Мы сотрудничали с фондом «Второе дыхание», который дает новую жизнь вещам. Старая одежда раздается малоимущим, перепродается в магазине проекта или отправляется на переработку. У «Второго дыхания» есть Charity Shop: мы отдавали туда свои вещи, призывали клиентов принять участие в акции. Все остались довольны сотрудничеством. Для нас важно не захламлять гардеробные клиентов, поэтому любой полезный для общества способ их освободить — всегда в плюс. Насколько я знаю, фонд остался доволен, потому что наши клиенты сдавали качественные вещи. Однако в постоянное сотрудничество это, к сожалению, не перешло.

Когда фонд обращался к нам уже после проведения акции, наши сотрудники, координирующие ее со стороны компании, в моменте решали другие горящие задачи. В этом смысле нам немного не хватило «бесшовности», когда усилий от компании нужно минимум — просто берись и делай по шаблону».

Должны ли совпадать ценности партнеров?

Андрей Барковский, начальник управления внешних коммуникаций банка «Открытие»:

«Ценности — самое важное в подобных отношениях. И речь даже не в конкретных адресатах, которые получат помощь. Важно одинаково смотреть на партнерство, способы ведения дел, прозрачность, — вплоть до выстраивания личных отношений.

Если один партнер ценит легкость и открытость, а другой хочет делать все максимально официально и неповоротлив, могут возникнуть сложности. Выстраивание партнерств — это дорога с двусторонним движением и требует вложений от обеих сторон».

Дмитрий Саава, операционный директор группы «Кашемир и Шелк»:

«Без совпадения ценностей успешное сотрудничество невозможно. Правда, часто сложно добиться интеграции взглядов всех стейкхолдеров в компании — акционеру важны одни вещи, маркетологу — другие, эйчару — третьи. Благотворительность — очень эмоционально заряженная тема, поэтому здесь важно быть «на одной волне». Мы для себя, как для компании, в итоге этот вопрос так и не решили, во всяком случае, пока».

Евгений Лукьянчиков, директор по развитию бизнеса «Ситимобил»:

«Для успешного сотрудничества фондам нужно учитывать интересы бизнеса: например, мы не против других компаний, которые помогают той же организации, но мы точно против прямых конкурентов. По крайней мере, о таком нужно предупреждать заранее. Имеют значение и личные предпочтения человека, с которым вы общаетесь. Например, у меня многодетная семья, и тема помощи детям волнует меня больше остальных. А для кого-то это могут быть пожилые люди или другая социальная проблема».

Владимир Перельман, основатель ресторанного холдинга Perelman People:

«Бизнес не всегда процветает, мы буквально только что видели падение. Но, по моему мнению, бизнесу не следует оценивать затраты на благотворительность как затраты, они должны быть непререкаемыми. Таким образом мы оздоравливаем этот мир. Фонды для нас партнеры, реализующие благую миссию. Мы помогаем им в этом, спасибо, что они доверяют нам и позволяют быть рядом».

Почему бизнесу не всегда интересны фонды?

Дмитрий Саава, операционный директор группы «Кашемир и Шелк»:

«Я достаточно много времени трачу на филантропические истории как частное лицо, но как руководитель не вижу очевидных плюсов для компании в сотрудничестве с фондами. Чтобы это изменилось, нужно работать с «выгодоприобретателями» внутри компаний и менять отношение «бизнесовых» людей к отрасли. Мой личный опыт общения с НКО показывает, что многие из них уже прошли большой путь в плане подхода к бизнесу и научились качественно «упаковывать» свои программы для корпоративных доноров. Но человеческий фактор никто не отменял, поэтому если в компаниях будут сидеть «заряженные» на благотворительность эйчары и маркетологи, то НКО получат гораздо больше денег и волонтеров».

Владимир Перельман, основатель ресторанного холдинга Perelman People:

«Если с нами хочет сотрудничать фонд, то он вместе с нами придумывает креативную идею: нетривиальную и нешаблонную. Мне кажется, в идеале так правильно, важен индивидуальный подход к тому или иному бизнесу. Чтобы зацепить партнеров, фонду нужно влюбить их в свой бренд. Первый этап завоевывания аудитории нужно лишить пессимистичной коммуникации с просьбой об адресной помощи. Важно выстраивать коммуникацию, которая покажет, какая у фонда миссия в долгосрочной перспективе: «Мы хотим сделать мир лучше в том-то и том-то».

Какой эффект для бизнеса должна приносить благотворительность?

Дмитрий Саава, операционный директор группы «Кашемир и Шелк»:

«Благотворительность должна в первую очередь приносить результат благополучателю и обществу в целом. Бизнес-интересы здесь вторичны. При этом если вы грамотно организуете сотрудничество, то как компания вы можете получить не только традиционные PR или повышение продаж, но и положительно повлиять на состояние своих сотрудников: дать им большую вовлеченность, большее ощущение своей полезности. Множество бизнесов в нашей стране — сфера услуг, а сфера услуг построена на людях. Поэтому важно, чтобы ваши люди чувствовали себя комфортно и были мотивированы. Участие в добрых делах очень здорово «перезаряжает батарейки» людям, дает им правильный настрой, делает их более эмоционально устойчивыми».

Евгений Лукьянчиков, директор по развитию бизнеса «Ситимобил»:

«Нам повезло, что у нас есть такой партнер, как Добро.Mail.ru, который помогает в разборе заявок от фондов, ориентирует, кому можно доверять. Когда они пришли и предложили запустить благотворительную акцию, мы согласились — получились «Добрые километры». Механика акции следующая: пользователь после совершения поездки может вместо чаевых (или в дополнение к ним) оставить сумму на благотворительность. Полученные деньги мы распределяем по четырем фондам — «Подари жизнь», «Жизнь как чудо», Фонд Константина Хабенского и «Живи сейчас» — они попадают на их корпоративные аккаунты в «Ситимобиле». Фонды могут использовать их на поездки для своих подопечных: детей, врачей и не только. Важно, что клиент может сделать перечисление регулярным — например, отчислять 5% от стоимости каждой поездки. На данный момент мы собрали порядка 3 млн руб. на поездки для подопечных фондов, получили более 1 тыс. публикаций с упоминанием нашей поддержки и получили бронзу на Silver Mercury в 2020 году за этот проект».

Андрей Барковский, начальник управления внешних коммуникаций банка «Открытие»:

«С одной стороны, не очень корректно оценивать эффективность благотворительности и социальной деятельности исключительно маркетинговыми метриками. В ряде случаев речь идет буквально о жизни и смерти, и говорить здесь об охватах и вовлеченности очень цинично. С другой стороны, добрые дела должны быть заметны.

Чем больше людей узнают о возможности кому-то помочь, тем больше шансов на то, что нуждающиеся получат необходимую помощь. К сожалению или к счастью, в том, как именно фонду привлечь бизнес, ничего нового придумать нельзя. Это бартер: вы просите что-то одно в обмен на что-то другое. Важно предложить партнеру что-то ценное. Универсального решения здесь нет, ко всем нужен свой подход».

Рубен Варданян, бизнесмен, филантроп, председатель совета директоров группы компаний Philin Philgood:

«Проблема в том, что люди в фондах иногда считают, что, если они делают хорошее дело, то вопросы документов, отчетов, прозрачности не так важны. «Мы же вас не обманываем — вот и отстаньте от нас». У донора возникает ощущение, что у него взяли деньги, а в ответ он получил письмо благодарности — и все. На самом деле, это должен быть сложный, длинный и прозрачный процесс взаимодействия.

Должно быть не только понятно, на что деньги были потрачены. Должно быть понятно, что они были потрачены эффективно. И что человек, давший деньги, тоже сопричастен добрым делам.

Другое дело, что обе стороны — и доноры, и фонды — больше интересуются процессами, чем результатами. Это подтверждает исследование, проведенное Никола Кроста, в котором приняли участие около четырех тысяч благотворительных фондов со всего мира. Решение о том, кому и как помогать, доноры нередко принимают по эмоциональным причинам, и не относятся к процессу помощи как к нормальному механизму, не ждут качественной обратной связи. Но устойчивая благотворительность требует других подходов.

Компании Philin и Philgood создавались именно для того, чтобы появилась устойчивая, системная благотворительность большого масштаба.

Я глубоко убежден, что единственный путь благотворительности в России — это ее профессионализация. Потому что без создания профессиональной инфраструктуры, без профессиональных советников, без прозрачных и четких правил невозможно увеличиться в десятки раз и начать по-настоящему влиять на изменения в обществе.

Это, тем не менее, не отменяет эмоциональную составляющую, которую крайне важно сохранить.

Для того, чтобы партнерство бизнеса и фондов было эффективным, нужна постоянная обратная связь между ними, понимание взаимных ожиданий сторон. Иногда фонды и доноры — как институциональные, так и частные лица, — говорят на разных языках, и им нужен такой толмач, который объяснит все нюансы и поможет прийти к по-настоящему эффективному результату. Например, если говорить о стратегиях социальных проектов или маркетинговых кампаниях, то таким толмачом становится именно Philgood, и вместе с Philin они могут стать основой новой модели поддержки благотворительности в России».

Источник